Тем временем Трот и Капитан Билл стояли перед Волшебным Цветком. Они словно приросли к земле. Впрочем, они и впрямь приросли к ней, пустив корни, которые не давали возможности сдвинуться с места.
— Ты не проголодался, Капитан Билл? — со вздохом спросила Трот своего спутника. Они стояли здесь уже много часов, и ей очень хотелось есть.
— Разумеется, я не стал бы особо возражать, — отвечал моряк, — если бы нам подали обед. Но, вообще-то, мы, старики, не так хотим есть, как молодежь.
— Не знаю, не знаю, — задумчиво отозвалась Трот. — Дело, по-моему, не столько в возрасте, сколько в росте. Ты в два раза больше меня и, наверное, в два раза голоднее.
— Ничего, ничего, — успокоил ее Капитан. — Думаю, что я еще могу немного продержаться. Надеюсь, Стеклянный Кот не будет мешкать, и Волшебник поспешит к нам на выручку.
Трот снова глубоко вздохнула и опять уставилась на Волшебный Цветок, потому что смотреть на острове больше было не на что. Как раз сейчас на нем распустились очаровательные розовые пионы, но вскоре они увяли, и на их месте возникли прелестные голубые лилии. Затем на этом Волшебном Растении возникли бутоны, желтых хризантем, а когда отцвели и хризантемы, распустились странные цветы, названия которых Трот не знала.
— Как утомительно видеть цветы, цветы и еще раз цветы, — наконец проговорила она с досадой.
— Но они очень даже ничего, — сказал Капитан Билл.
— Верно, но одно дело приходить, любоваться Волшебным Цветком и снова уходить, и совсем другое дело стоять и таращиться на него, когда нельзя и шагу ступить прочь. Было бы куда лучше, если бы на нем росли не цветы, а фрукты.
Не успела она произнести эти слова, как бело-розовые цветы-шарики завяли и лепестки опали, а на их месте появились прекрасные спелые персики. С радостным криком Трот подалась вперед и, сорвав сочный персик, надкусила его. Капитан Билл не успел удивиться столь быстрому исполнению желания Трот, как персики исчезли, а взамен появились бананы.
— Быстрей срывай их! — воскликнула Трот. Не успев доесть персик, она ухватилась свободной рукой за банан и сорвала его с волшебного куста.
Старый моряк все еще не мог прийти в себя от изумления. Наконец он протянул руку, но было уже поздно. Бананы исчезли, сменившись лимонами.
— Вот невезение! — посочувствовала ему Трот. — Лимоном не пообедаешь. Но ничего, Капитан, сейчас появится что-нибудь еще. Главное — не зевать!
На кусте возникли кокосовые орехи, но Капитан Билл отрицательно покачал головой.
— Нечем их расколоть, — заметил он. — У нас нет ничего острого или твердого под рукой.
— Сорви один на всякий случай, — посоветовала Трот, но и кокосовые орехи быстро исчезли. Вместо них на кусте вырос странный пурпурного цвета плод, по форме напоминавший грушу. Снова Капитан Билл проявил нерешительность, но Трот сказала:
— Напрасно ты не сорвал персик и банан, как я. Так ты останешься и вовсе ни с чем. Давай-ка я поделюсь с тобой бананом.
Пока она говорила, куст покрылся огромными красными яблоками, и Капитан уже больше не колебался. Он подался вперед и сорвал целых два яблока, а Трот только одно.
— Странное дело, — рассуждал моряк, с удовольствием впиваясь зубами в сочный плод. — Если ты успеешь сорвать яблоко или банан, оно никуда не пропадает, его можно съесть, но если оставить его на кусте, оно исчезает бесследно.
— Ничего странного, — отозвалась Трот. — Мы ведь находимся в волшебной стране… Ой! Сливы! — Трот быстро протянула обе руки и успела сорвать три сливины величиной с яйцо каждая. Не зевал и Капитан Билл. Голод напоминал о себе, и они решили съесть то, что успели сорвать, а на кусте появлялись все новые и новые фрукты. Только однажды Капитан отвлекся от трапезы, чтобы сорвать небольшую дыню, которую он зажал под мышкой, а Трот, доев сливы, сорвала горсть вишен и апельсин. После того как на растении появились все виды фруктов, урожай закончился, и перед взором пленников снова замелькали всевозможные цветы.
— Интересно, почему опять пошли только цветы, — размышляла вслух Трот. Эта перемена никак не обеспокоила ее, потому что она вполне насытилась.
— Ты же пожелала, чтобы фрукты появились хотя бы ненадолго, — напомнил моряк. — Если бы ты сказала отныне и вовек, так бы, наверное, и было.
— Но почему куст так охотно меня послушался? — удивилась Трот. — Я же не волшебница и не колдунья!
— Наверное, дело в том, что мы находимся на Волшебном Острове, — сказал Капитан, — и любой, кто оказался на нем, может отдавать приказания кусту.
— Как ты думаешь, могу ли я пожелать что-то еще? — обеспокоенно спросила Трот у моряка.
— А чего бы ты хотела? — отозвался Капитан Билл.
— Мне бы хотелось, чтобы эти противные корни исчезли и мы смогли бы свободно передвигаться.
— Попробуй сказать об этом.
Трот тотчас же произнесла эту просьбу вслух, но все осталось, как и было.
— Попробуй теперь ты, Капитан Билл, — предложила она.
Капитан Билл сделал так, как сказала Трот, но и его слова не принесли результата.
— Нет, — сказал он. — Это без толку. Похоже, здесь исполняются лишь те желания, что как-то связаны с Волшебным Цветком. По крайней мере, мы можем быть уверены, что не умрем с голоду до прихода Волшебника.
— Но я уже устала стоять на одном месте, — пожаловалась девочка. — Мне сразу стало бы легче, если бы можно было поднять хотя бы одно ногу.
— Это точно. Я уже не раз замечал, что если тебе надо что-то сделать, а ты этого сделать не можешь, это страшно мешает жить.
— Люди, которые могут свободно передвигаться, — самые настоящие счастливчики, хотя они и не подозревают об этом, — изрекла Трот задумчиво. — Я не знала, как приятно, когда ты можешь идти куда тебе заблагорассудится.
— В жизни есть масса вещей, которые мы совершенно не ценим, — сказал моряк. — Если вдруг тебе делается трудно дышать, ты сразу понимаешь, как здорово жить, когда ты можешь свободно дышать полной грудью. Когда человек здоров, он и не подозревает, какой он счастливый. Но стоит ему заболеть, и он начинает вспоминать, как замечательно ему было раньше, когда ничто не тревожило его, и мечтать, чтобы эти времена возвратились. Люди забывают порадоваться, что у них две ноги, — они вспоминают об этом, когда теряют одну из них. Но ногу уже не вернуть, и остается лишь радоваться, что у тебя, по крайней мере, есть хотя бы еще одна нога…
— Твоя деревянная нога не так уж и плоха, Капитан, — заметила Трот, осмотрев ее придирчивым взглядом. — Во всяком случае, она не пустила корни на Волшебном Острове в отличие от наших настоящих ног.
— Я и не жалуюсь, — отозвался Капитан Билл. — А кто это плывет в нашу сторону, Трот? — добавил он, вглядываясь в речную даль.
Девочка тоже присмотрелась и сказала:
— Это какая-то птица. Она похожа на утку, но я никогда не видела, чтобы у уток было такое яркое, разноцветное оперение.
Вскоре птица изящно и грациозно подплыла к Волшебному Острову, и Капитан Билл с Трот могли как следует рассмотреть ее живописный наряд. Оперение утки было сверкающим сочетанием зеленого, голубого и пурпурного цвета разных оттенков, голова была желтой с красным хохолком, хвост белорозово-фиолетовый. Утка вышла на остров и вперевалочку двинулась к путешественникам, внимательно оглядывая их с ног до головы то одним, то другим глазом, то и дело поворачивая голову.
— Вы пленники Волшебного Острова, — изрекла она, остановившись в двух шагах от них.
— Да, — вздохнула Трот. — Мы пустили корни. Надеюсь, мы вырастем не слишком большими.
— Вы будете становиться все меньше и меньше, — сказала птица, — пока в один прекрасный день от вас не останется ровным счетом ничего. Так обычно бывает с теми, кто попадает на этот остров.
— Откуда ты об этом знаешь и кто ты? — спросил Капитан Билл.
— Я Одинокая Утка, — пояснила птица. — Разве вы не слышали обо мне?
— Нет, — сказала Трот. — Не слышали. Почему ты одинокая?
— Потому что у меня нет семьи, нет родственников.
— А друзья у тебя есть?
— И друзей нет. И мне совершенно нечего делать. Я живу на белом свете давным-давно и буду жить вечно, потому что я родилась в Стране Оз, где никто не умирает. Вы только представьте, что у меня за жизнь — ни семьи, ни друзей и нечем заняться. Мне страшно одиноко.
— Почему бы тебе не подружиться с кем-нибудь и не найти себе занятия по душе? — осведомился Капитан Билл.
— Я не могу ни с кем подружиться. С кем бы я ни встретилась — со зверем, птицей или человеком, — очень скоро хочется с ним распрощаться. Еще несколько минут — и ваше общество тоже станет мне в тягость. Что же касается занятий, то все, кто попадается на моем пути, чем-то заняты. Но это так уныло и бессмысленно, что я предпочитаю безделье.
— Разве тебе не приходится добывать себе пищу охотой? — спросила Трот.
— Нет. В моем Алмазном Дворце, который расположен выше по реке, пища подается мне волшебным образом. Но я редко ем, потому что это так вульгарно.
— Ты, наверное, волшебная Утка, — предположил Капитан Билл.
— Почему это?
— Просто у обычных уток не бывает алмазных дворцов, где пища подается волшебным образом.
— Верно. Вот еще одна причина моего одиночества. Не забудьте, что я единственная утка в Стране Оз и не похожа на уток в других странах.
— Мне кажется, что тебе очень нравится одиночество, — заметил Капитан Билл.
— Не то чтобы мне это нравилось, — ответила разноцветная птица, — но раз такова моя судьба, я горжусь ею.
— Как получилось, что единственная утка в Стране Оз? — удивленно спросила Трот.
— Много лет назад я знала, почему так получилось, но теперь позабыла, — призналась Утка. — Дело не в причине, а в самом явлении. Так что вряд ли так уж обязательно помнить, почему я стала одинокой. Важно, что я Одинокая Утка.
— Мне кажется, тебе было бы веселее жить, если бы ты нашла чем заняться, — посоветовала Трот. — Если тебе не нужно ничего для самой себя, попробуй сделать что-то для других. Тогда у тебя появятся друзья, и тебе не будет одиноко.
— Вот теперь ты мне нравишься все меньше и меньше, — промолвила Утка, — и вскоре мне придется уплыть.
— А ты не могла бы нам помочь? — спросила Трот. — Ведь если ты и впрямь волшебная Утка, тебе нетрудно вызволить нас из беды.
— Я не настолько волшебная, чтобы спасти вас, — сказала Утка. — Волшебства во мне немного, но мне одной его вполне хватает.
— Если бы мы могли присесть хоть ненадолго, мы бы почувствовали себя гораздо лучше, — заметила Трот. — Но тут присесть не на что.
— Значит, придется постоять, — сказала Одинокая Утка.
— А разве ты не смогла бы наколдовать нам пару табуреток? — спросил Капитан Билл.
— Откуда Утке знать, что такое табуретки? — последовал ответ.
— Но ты же не похожа на обычных уток.
— Пожалуй, вы правы. — Странное создание на мгновение задумалось, поглядывая на пленников острова своими круглыми глазками. Затем Утка сказала: — Иногда, когда солнце начинает слишком уж припекать, я велю вырасти мухомору и под ним нахожу тень. Может, вы хотите посидеть на мухоморах?
— Если они выдержат нас, то почему бы нет, — сказал Капитан Билл. — Мы согласны.
— Тогда, прежде чем распрощаться, я сделаю вам парочку, — ответила Одинокая Утка и начала издавать какие-то звуки, похожие на тихое кряканье. На это ушло столь много времени, что Трот не вытерпела:
— Ты бы не могла поторопиться и закончить свои причитания? — сказала она. — Если у тебя уйдет все лето, чтобы вырастить мухомор-другой, грош цена твоему волшебству.
— Не мешайте! — суровым голосом отозвалась Одинокая Утка. — Если ваше общество слишком быстро мне сделается в тягость, я буду вынуждена покинуть вас, и вы не получите мухоморов.
Трот мигом притихла, а Одинокая Утка снова взялась что-то шептать и покрякивать. Капитан Билл вдруг захихикал и пробормотал на ухо Трот:
— Для птицы, страдающей от безделья, она что-то слишком уж суетится. Даже если она вырастит мухоморы, еще большой вопрос, сможем ли мы на них сидеть.
Не успев закончить фразу, моряк почувствовал, как что-то коснулось его сзади. Повернувшись, он увидел у себя за спиной большой мухомор. Он сел на него и почувствовал себя очень удобно. Такой же мухомор вырос и рядом с Трот. Радостно вскрикнув, девочка уселась на гриб-табуретку, оценив ее мягкость и прочность. Когда пленники уселись поудобнее, они заметили, что Одинокая Утка заковыляла к воде.
— Огромное спасибо! — крикнула ей вслед Трот, а Капитан Билл добавил:
— Весьма признателен.
Но Одинокая Утка словно не расслышала. Даже не обернувшись, разноцветная птица вошла в воду и грациозно поплыла прочь от острова.
