Ненецкая сказка
В одном стойбище жил старик с тремя дочерьми. Бедно они жили. Чум дырявый, плохой, одежды тёплой нет. В большие морозы сидел старик с дочерьми в чуме у огня. Ночью огонь гасили, спать ложились, до утра мёрзли.
Однажды в середине зимы поднялась над тундрой страшная пурга. День метёт, другой, третий — вот-вот чумы снесёт. Люди из чумов выйти не могут, голодные сидят.
Сидит старик с дочерьми в чуме, слушает, как пурга воет, и говорит:
—Не переждать нам пургу! Послал её хозяин ветров Котура. Видно, хочет, чтобы мы ему хорошую жену прислали. Иди ты, старшая дочь, к Котуре, не то погибнет весь наш народ. Упроси его, чтобы пургу остановил!
—Как же я пойду?— говорит девушка.— Я дороги не знаю!
—Я тебе маленькие саночки дам. Толкни их против ветра и иди за ними. Будет ветер развязывать вязки на твоей одежде — ты не останавливайся, не завязывай их. Будет тебе в обувь снег набиваться — ты его не вытряхивай, не задерживайся. На твоём пути встретится высокая гора — поднимись на неё. Там остановись, вытряхни снег из обуви и завяжи вязки. Когда будешь на горе, прилетит к тебе маленькая птичка, сядет на плечо. Ты её не гони, погладь, приласкай. Потом сядь на саночки и скатись под гору. Саночки привезут тебя прямо к входу в чум Котуры. Войди в чум, но ничего не трогай. Когда Котура придёт, делай всё, как он велит.
Оделась старшая дочь, встала позади саночек и покатила их против ветра.
Немного прошла — развязались у неё вязки, холодно стало. Не послушалась она отца — стала вязки завязывать. Набился снег в обувь — остановилась она и принялась снег выбивать. Потом пошла дальше, навстречу пурге. Долго шла. Увидела гору, поднялась на неё. Подлетела тут маленькая птичка, хотела сесть девушке на плечо, а девушка руками замахала — прогнала птичку. Села старикова дочь на саночки и скатилась под гору. Остановились саночки у большого чума.
Вошла девушка. Смотрит: лежит в чуме жареное оленье мясо. Развела она огонь, обогрелась и стала с мяса жир отрывать. Отрывает да ест, отрывает да ест. Много съела. Вдруг слышит: кто-то подошёл к чуму. Приподнялась шкура у входа, вошёл в чум молодой великан Котура.
—Откуда ты? Что тебе здесь надо?— спросил.
—Меня отец прислал, чтобы ты взял меня в жёны.
Велел Котура девушке сварить мясо, которое он принёс с охоты, и разделить его пополам.
—Одну половину мяса мы есть будем,— сказал он,— другую положи в корытце и отнеси в соседний чум. Сама в чум не заходи, у входа постой. Выйдет к тебе старуха. Подай ей мясо и жди, когда она вынесет тебе корытце.
Взяла девушка мясо, вышла из чума, а пурга воет, снег идёт — ничего не видно. Что найдёшь в такую метель? Девушка отошла немного в сторону, выкинула мясо в снег, а сама вернулась в чум с пустым корытцем.
Увидел Котура пустое корытце, ничего не сказал, поел и спать лёг. Наутро принёс в чум сырые оленьи шкуры и сказал:
—Пока я хожу на охоту, выделай эти шкуры и сшей мне из них одежду, унты и рукавицы. Вернусь — посмотрю, какая ты мастерица.
Ушёл Котура, а старикова дочь принялась за работу. Вдруг приподнялась шкура у входа, и в чум вошла седая старуха.
—Девушка,— сказала она,— мне в глаз попала соринка. Вытащи её!
—Не мешай мне работать!— говорит девушка.— Некогда мне!
Повернулась старуха и ушла, а старикова дочь мнёт шкуры, кроит их ножом, торопится, шьёт кое-как, да и шить-то нечем.
Вечером Котура вернулся с охоты, спрашивает:
—Готова ли одежда?
—Готова.
Пощупал Котура одежду — шкуры жёсткие, выделаны плохо, сшито всё криво, косо, не по росту. Рассердился он и выбросил старшую дочь старика далеко в сугроб. Там она и замёрзла. А пурга ещё сильнее завыла…
Сидит старик в своём чуме, слушает, как пурга воет, шумит и. днём и ночью, и говорит:
—Не послушалась меня старшая дочь! Не делала так, как я велел! Оттого и не перестаёт выть пурга: сердится Котура. Собирайся в дорогу, средняя дочь!
Сделал старик маленькие саночки, рассказал средней дочери всё, как и старшей, и отправил её к Котуре.
Покатила средняя дочь саночки навстречу ветру. Дорогой у неё вязки развязались, в обувь снег набился. Забыла она отцовский наказ — раньше времени вытряхнула снег из обуви, вязки завязала.
Поднялась на гору, увидела птичку, замахала руками — прогнала её. Села на саночки и скатилась под гору, прямо к чуму Котуры. Вошла, развела огонь, наелась оленьего мяса, стала Котуру ждать.
Вернулся Котура с охоты, увидел девушку, спрашивает:
—Ты зачем ко мне пришла?
—Меня отец прислал, чтобы ты взял меня в жёны!
—Что же ты сидишь? Я голодный, вари скорее мясо!
Когда мясо сварилось, Котура сказал девушке:
—Одну половину мяса мы есть будем, другую положи в корытце и отнеси в соседний чум. Сама в чум не входи, подожди, пока тебе корытце вынесут.
Взяла девушка мясо, вышла из чума, а пурга воет, снег кружит — ничего не видно. Не пошла она никуда, выбросила мясо в снег, постояла немного и вернулась в чум.
Взглянул Котура на пустое корытце, ничего не сказал, поел и лёг спать. Наутро принёс в чум сырые оленьи шкуры и велел девушке к ночи сшить ему одежду.
Ушёл Котура на охоту, а девушка принялась за работу. Торопится, чтобы хоть как-нибудь успеть сшить всё к ночи.
Вдруг вошла в чум старушка:
—Девушка, попала мне в глаз соринка. Вытащи её! Сама я не могу!
—Некогда мне вытаскивать твою соринку! У меня и без того дел много! Уходи, не мешай работать!
Вернулся Котура с охоты, спрашивает:
—Готова ли новая одежда?
—Готова.
Стал Котура одежду примерять. Всё сшито криво, плохо, не по росту. Рассердился он и забросил среднюю дочь в сугроб. И она замёрзла.
А старик сидит в своём чуме с младшей дочерью, самой послушной и любимой, не может дождаться тихой погоды. Пурга воет сильнее, чем прежде, вот-вот свалит чумы…
—Не послушалась средняя дочь моих слов!— говорит старик.— Ещё хуже сделала — разгневала Котуру. Ты у меня последняя дочь, любимая, а придётся и тебя послать в жёны Котуре. Если не пошлю, весь народ погибнет от голода.
Научил старик младшую дочь, как ей идти и что делать. Вышла девушка из чума, стала позади саночек и покатила их навстречу пурге.
А пурга воет, ревёт, с ног валит, глаза слепит. Девушка сквозь пургу идёт, ни одного отцовского слова не забывает. Всё делает, как он наказывал. Развязываются на одежде вязки — не завязывает их, набирается в обувь снег — не вытряхивает его. Холодно, тяжело идти против ветра, а она не останавливается, всё идёт и идёт.
Дошла девушка до горы, поднялась на неё, остановилась. Вытряхнула из обуви снег, завязала вязки. Тут подлетела к ней птичка, опустилась на плечо. Девушка приласкала её, погладила перышки. Птичка улетела, а девушка села на саночки и скатилась с горы прямо к чуму Котуры.
Вошла она в чум, стала ждать. Вдруг откинулась у чума шкура, и вошёл молодой великан Котура. Увидел он девушку, спросил:
—Ты зачем ко мне пришла?
—Отец послал просить тебя, чтобы ты остановил пургу, не то погибнут все люди в нашем стойбище.
—Что же ты сидишь, огня не разводишь и мяса не варишь? Я голоден.
Девушка быстро сварила мясо, вынула из котла, подала Котуре. Разделил он мясо пополам, одну половину они съели, а другую велел Котура отнести в соседний чум.
Взяла девушка корытце с мясом и вышла из чума. А кругом пурга ревёт, снег метёт — ничего не видно. Куда идти? Где чум искать? Стоит девушка, думает, в какую сторону идти. Вдруг появилась та самая птичка, которая к ней на горе подлетала. Возле самого лица порхает. Девушка пошла за птичкой и увидела большую кочку. Из кочки дымок идёт. Обошла девушка вокруг кочки, увидела вход. Выглянула оттуда седая старуха, спросила:
—Кто ты? Зачем пришла?
—Я принесла тебе мясо.
Взяла старуха корытце с мясом и скрылась. Стоит девушка у кочки, ждёт. Долго ждала. Наконец вход снова открылся, выглянула старуха и подала корытце.
Вернулась девушка в чум, Котура спрашивает:
—Отдала ли мясо?
—Отдала.
—Дай-ка мне корытце — я посмотрю, что в нём.
Взял Котура корытце, а в нём ножи, скребки и мялки, чтобы шкуры выделывать, иголки стальные.
—Много полезных вещей тебе дали! Всё пригодится!
Наутро Котура принёс в чум сырые оленьи шкуры и велел девушке сшить ему к вечеру одежду, унты и рукавицы.
—Сошьёшь хорошо — возьму в жёны!— сказал и ушёл на охоту.
Принялась девушка за работу. Тут-то ей и пригодился старухин подарок — для шитья у неё всё было. Но много ли сделаешь за один день?
Вдруг поднялась у входа шкура, и в чум вошла седая старуха. Девушка узнала её: это была та самая старуха, которой она относила мясо.
—Помоги мне, девушка,— просит старуха.— Вытащи соринку из глаза!
Отложила девушка работу, вытащила соринку.
—Хорошо,— говорит старуха,— не болит глаз. Теперь загляни мне в правое ухо!
Заглянула девушка ей в ухо, испугалась — увидела там девушку.
—Что же ты не позовёшь девушку к себе? Зови! Она поможет тебе шить одежду.
Обрадовалась старикова дочка, позвала ту девушку, и выскочили из старухиного уха не одна, а четыре девушки. Все принялись за работу — мнут шкуры, скоблят, кроят, шьют. Всю одежду быстро сшили. Спрятала старуха девушек снова в ухо и ушла.
Вечером Котура вернулся с охоты, спрашивает:
—Всё ли сделала, что я велел?
—Всё.
Взял Котура шитьё в руки — шкуры мягкие. Надел на себя одежду — ни узка, ни широка, скроена впору, сшита крепко, хорошо.
Улыбнулся Котура и говорит:
—Понравилась ты мне! И матери моей, и четырём сестрам моим понравилась! Работаешь хорошо, и смелая ты: чтобы не погиб твой народ, навстречу страшной пурге шла. Будь моей женой! Оставайся жить в моём чуме!
И только сказал — стихла в тундре пурга. Перестали люди прятаться, перестали мёрзнуть, вышли из своих чумов!
Моя самая любимая сказка из сборника «Гора самоцветов».