Жил-был мальчик лесной, Каплют удалой, на лужайке в траве, под шиповником. Тут и дом его был, и сад, и всё хозяйство.
Да что дом! Много ли Каплюшу нужно? Заберётся в любой цветок, свернётся в клубок и спит спокойно.
Славный был Каплют, и все его любили, каждый ему угодить старался.
Бабочка на себе его катает, кузнечик ему на скрипке играет, а светлячки по вечерам у него в домике светят.
И Каплют их в беде не оставлял, чем мог, помогал,— дело соседское…
Вот как-то раз вышел Каплют из дому погулять. Идёт между былинками, словно по лесу, и видит: идёт-бредёт мимо старая пчела и несёт на плечах восковой мешок с мёдом.
Идёт пчела, ворчит-бунчит, головой покачивает.
И разгорелись у Каплюша-удальца глаза на добычу пчелиную.
«Эх, — думает, — хорошо бы медку покушать да росой его запить!»
А пчела идёт, головой качает, песенку распевает:
Мой медик душистый,
Как росинка, чистый.
Кто покушает его
Не захочет ничего!..
Облизнулся Каплют, хотел было попросить у пчелы мёду, да посовестился… Попросить посовестился, а едва пчела ближе подошла, сорвал с шиповника острый шип, выскочил к пчеле да как закричит:
— Стой! Ни с места!
Обомлела пчела, мешок уронила, стоит — от страха трясётся. А Каплют и говорит:
— А ну, давай мне мешок с мёдом! Очень уж мне его откушать хочется. А не отдашь добром, я силой отниму!
Взмолилась пчела:
— Батюшка, не тронь!.. Это я свою долю в наш улей несу. А если явлюсь ни с чем, мне житья не будет: нельзя мне своих подруг обижать, за их счёт жить!
Не стал Каплюш пчелу слушать. Ухватил мешок, тащит его к себе, а пчела не даёт. Загудела пчела, крылышками замахала, поднялась на воздух — и мешок за собой тащит, и Каплюша.
— Отдай, — бунчит, — отдай!
— Не отдам! — кричит Каплюш. Лети хоть выше леса стоячего, моя добыча, не выпущу!..
Рассердилась пчела, тряхнула мешком — и сорвался Каплюш, полетел вниз, но до земли не долетел, а зацепился пояском за шип на шиповнике и повис.
А пчела прочь улетела по делам своим.
Увидели это друзья-приятели Каплюша, и совестно им стало за него. Попрятались они кто куда мог и затихли.
Кричит Каплют:
— Братцы милые, сестрицы-голубушки, спасите меня!
А те боятся его: ну как он и их обижать станет? И с места не двигаются…
Спасибо, что немного спустя та же старая пчела мимо летела.
Пожалела она Каплюша, с шипа сняла и на ножки поставила.
— То-то, — говорит, — молодо-зелено… За что ты меня, старуху, изобидел?
И полетела дальше. Летит и жужжит:
Мой медок душистый.
Как росинка, чистый.
Кто покушает его
Не захочет ничего!..
А малютка Каплюш забился под шиповник, прикрылся лепестком и лежит — будто и нет его, будто ничего и не было.
