На следующий день ясно было одно: жизни арзаков спасены, избавлены от смерти Ментахо с Эльвиной, уцелел замок Гуррикапа, остался невредим корабль «Диавона». На нем в случае удачи возвращаться на Рамерию Ильсору и его товарищам.
В тот же день взятая из ранавирского колодца волшебная вода оказалась во всех кувшинах менвитов. Никто не знал, какая доза подействует на их мощные организмы, поэтому арзаки подливали воду, не жалея, и в суп, и в соусы, и в морсы.
Обед проходил как обычно. Волнения арзаков не было заметно, они спокойно разносили стряпню, может, только глаза их смотрели более внимательно, чем всегда. Повара-арзаки готовили вкусно, на аппетит менвиты не жаловались, стало быть, и в этот раз ели много. Результаты не замедлили сказаться. Обед еще не закончился, а менвиты — тут и летчики во главе с Мон-Со, охрана звездолета, подмененная Ильсором арзаками, врач Лон-Гор, сам Баан-Ну мирно спали, уронив головы на столы.
Не усыпили одного лишь штурмана Кау-Рука. В последнее время было видно, что Баан-Ну его только терпит, и он сам держался в отдалении от генерала и других менвитов.
Ильсор слышал от Баан-Ну, что тот передаст КауРука, едва они вернутся на Рамерию, не кому-нибудь, а в руки Верховного правителя Гван-Ло, — штурман, по-видимому, понесет строгое наказание за самовольный уход от битвы с орлами. Его могут даже приковать в Рамерийской пустыне к камню и оставить одного. И дальше уж, по менвитским законам, его дело — выжить.
— Мой полковник, — обратился Ильсор к штурману, — согласны ли вы помочь арзакам?
— Согласен, — не раздумывая, ответил Кау-Рук, — Я давно приглядываюсь к вам, Ильсор, и все больше уважаю вас. Когда я бродил тут в тиши, без всяких занятий, я подумал: не всегда же вы будете пребывать в положении слуги, очевидно — это вам нужно… И теперь пришло время перемен?
— Я предлагаю вам быть среди нас, арзаков, — сказал Ильсор. — А задание такое — вместе со мной вести звездолет на Рамерию. Но там рассказывать о событиях, которые вы знаете, лишь так, как скажем мы.
— Я охотно выполню все ваши поручения, — ответил штурман, — Однако не могу обещать быть с вами, я как-то привык сам по себе.
На том и порешили. И тогда на базе Ранавир раздались сначала несмелые, даже удивленные возгласы:
— Свобода? Свобода?
Потом голоса зазвучали уже более решительно:
— Свобода! Свобода!
Арзаки, не сговариваясь, бросились друг к другу, поздравляя себя; они обнимались и целовались, плакали, а некоторые, словно Страшила Премудрый в минуты радости, пустились в пляс.
Ильсору, отважному вождю рабов, целые годы рисковавшему жизнью, потому что в любой момент могло раскрыться, что он вождь, выпали особые почести. Арзаки принесли мантию, которая была спрятана на «Диавоне» даже не в специальных тайниках, а среди прочей одежды, ведь менвиты все равно не угадали бы ее предназначения,
И вот он, Ильсор, вождь своего народа, стоит в голубой мантии с золотыми звездами. В голубую мантию, по обычаям арзаков, облачают по особо торжественным случаям, если кто-то из людей заслужил самого высшего звания, каким награждают в стране арзаков, — Друга народов. На этот раз высшее звание выпало вождю. Ильсор так горд, что оправдывает свое имя — Прекрасный. Добрым светом сияют и оттого тоже прекрасны его черные блестящие глаза.
Арзаки внимают каждому слову Ильсора, его приказания выполняют точно и беспрекословно,
Первый приказ вождя такой. Никто не знает, как долго будет действовать Усыпительная вода на менвитов. Вдруг они проснутся очень-скоро.. Земляне спали по нескольку месяцев и пробуждались, подобно ничего не ведающим младенцам. Менвиты могли проснуться через несколько часов и как ни в чем не бывало приняться за свои дела.
Потому Ильсор распорядился немедленно перенести спящих избранников на «Диавону», погрузив их в те самые отсеки сна, в которых инопланетяне совершили путешествие к Земле. Так и было сделано. К утру все менвиты, находясь в состоянии волшебного сна, были охлаждены в барокамерах, где сон продолжается десятки лет.
— Вот так-то надежнее! — сказал Ильсор.
Пожалуй, настало самое время для сообщения в столицу Рамерии Бассанию. Оно было согласовано со штурманом Кау-Руком и выглядело так:
«Верховному правителю Рамерии, достойнейшему из достойнейших Гван-Ло. По поручению командира сообщаю. На Земле нет жизни. Существовать в тяжелых условиях, не снимая скафандров, дальше не представляю возможным. Экипаж одолел непонятный сон. Возвращаемся назад.
Заместитель командира, звездный штурман Кау-Рук.
