Белорусская сказка
Как-то осенью раскаркалась одна ворона:
Вы как хотите, — говорит она своим подружкам, — а я не могу тут всю зиму мёрзнуть. Я не такая глупая, как вы! — И задрала нос кверху.
А что же ты думаешь делать, умница-разумница? — спрашивают её подружки.
— Полечу за море: там, говорят, зимы не бывает.
— Ну что ж, — покивали головами подружки, — счастливой тебе дороги. А мы как — нибудь и дома перезимуем.
Собрала ворона кой-какую одёжку в дорогу и полетела за море.
Долго ли она летела или недолго, а вдруг видит — под нею уже не вода, а земля зелёная, а на небе тёплое солнышко светит.
«Ну, — думает ворона, — тут я и останусь». Опустилась на высокое дерево и стала выглядывать, чем бы поживиться: наголодалась за дорогу.
Увидели ворону заморские птицы.
— Кто ты? — спрашивают. Никогда мы в своих краях такой птицы не видывали. Может, ты соловей, что так сладко поёт в ночи? У него, говорят, голосок, словно серебряный звоночек.
— Может быть, может быть, — согласилась ворона. — Да, я полночный соловей.
А сама думает: «Что я, хуже соловья, что ли, пою? Почему же только ему одному такой почёт и уважение?»
Обрадовались заморские птицы.
— Спой нам, полночный соловушка! просят они ворону. А мы послушаем. Очень уж нам хочется услышать твой голосок.
Задрала ворона клюв вверх и закаркала во всё своё воронье горло:
Кар-кар-р! Кра-кра! Гэй, гэй! Я — полночный соловей!
Переглядываются птицы, уши крылышками затыкают. «Пропади он, такой соловей! — шепчут. — Он же не лучше простой жабы поёт…»
А потом не вытерпели слушатели, налетели на ворону и давай её клевать, давай толкать. Чуть все перья не повыдрали.
— Убирайся прочь со своими песнями! — кричат. Не хотим мы тебя слушать!
Вырвалась ворона от них и полетела назад домой.
А тут скоро и весна настала. Реки ото льда очистились. Не захотела ворона в свою деревню к подружкам возвращаться. Полетела на речку, уселась на макушку берёзы и следит: не плывёт ли рыбка? Видит рак ползёт. Ну, голод не тётка — на безрыбье и рак рыба. Схватила она рака и собралась его съесть, как слышит — рак говорит умильным голосом:
— Вот хорошо, что попал в клюв не какой-нибудь чёрной галке или какому-нибудь грачу, а самой пани вороне. Как же мне повезло! Ты такая пригожая, такая красавица, что и сказать невозможно. Твои серые пёрышки на солнце аж сияют! А голосок у тебя и соловью не сравняться! Как начнёшь петь, так на весь свет слышно. Я не раз заслушивался твоими чудными песнями, у своей тёмной норы сидючи. Хотел бы я, пани ворона, услышать твою песню ещё раз.
Правда, правда! — каркнула обрадованная похвалой ворона. — Это только глупые заморские птицы прогнали меня. Ну так слушай!
И завела ворона на всю округу:
— Кар-кар-р! Кра-кра! Я не простая ворона! Я знаменитая! Я пани певица!
Кончила петь — глядит, а рака и след простыл.
Ну и пришлось заносчивой и голодной вороне к мусорной яме лететь.
