Раньше, говорят старики, никакой Земли не было. И все звери и птицы жили на большой — пребольшой льдине. Эту льдину носило по морю. Никто не знал, куда их несёт и зачем. Все жили весело и знать ничего не хотели, песни пели, плясали и вообще ни о чём плохом не думали. Однако льдину всё ломало и ломало, она таяла да таяла, и наконец до зверей дошло, что скоро их поглотят волны.
Тогда самый старый и самый умный Дедушка — Медведь собрал всех жителей маленькой льдины и сказал:
— Однако, утонем.
— Утонем. — согласились звери. — Льдина совсем маленькая сделалась.
— А может, как-нибудь обойдётся? — сказал Братец-Олень. — Жили ведь до сих пор, не тонули. Давайте-ка лучше попляшем!
— Отплясались! — сказал Медведь. Надо что-то делать.
Надо — надо! — закричали разом все звери и птицы.
— Но что? — вопросил Дедушка и подпёр голову лапой.
На ледяной торос выползла Мышка — Пеструшка и пропищала:
— Если бы на льдине не было больших зверей, то мы, маленькие и хорошенькие, могли бы на ней жить долго -долго, весело — весело!
— Говори, что делать, — сказал Медведь. Не возьму в толк, куда клонишь.
— Я говорю, что если большие куда -нибудь уйдут, то мы, маленькие и хорошенькие, будем жить долго -долго, весело — весело!
— Куда же нам, старикам, уходить? — не понял Дедушка.
— Гляди сам, — пискнула Пеструшка. — Не маленький!
Дедушка очень обиделся и, рассказывают, чуть не заплакал. Но вот точно ли заплакал или нет, не скажу. А врать не буду.
— Ладно. Утону, — сказал он. — Если это спасёт остальных.
— Нет-нет-нет! — затявкал Братец -Песец: он очень любил Дедушку. — Сегодня утонет Дедушка, а завтра утонешь ты, глупая мышь! Льдина-то вон как уменьшается! Надо придумать что -нибудь другое.
Однако никто не знал, что делать.
И тогда снова заговорил Дедушка:
— Наверное, под водой есть что-то твёрдое. — Вот бы достать его и из него слепить То, Что Не Тает.
— Правильно — правильно! закричали звери и птицы. — Только давайте вначале придумаем Слово для «Того. Что Не Тает»
Да, без Слова никак нельзя, — согласился мудрый Дедушка. — Назовём это Землёй. Договорились?
Правильно — правильно! — обрадовались звери и птицы; они ещё не знали, как трудно доставать Землю.
— Как будем доставать? — задумался Медведь.
Я знаю! — прочирикала Пуночка, взлетая на торос. Поболтала хвостиком, почистила клюв и подождала тишины. — Надо просить Солнышко! Оно высушит море, и тогда покажется Земля!
Ура! — закричали звери и птицы. — Правильно!
Оно такое тёплое — тёплое! — прочирикала Пуночка своим тоненьким-тоненьким голоском. — Я так люблю Солнышко.
И я, и я! — закричали звери и птицы. — Все мы любим греться на Солнышке!
И стали звать Солнце.
И, услышав зверей, оно медленно двинулось к ним на своих разноцветных тонких лучах.
Медведь вежливо поздоровался и сказал:
— Солнышко, выручайте нас, пожалуйста. Льдина совсем маленькая осталась. Высушите, если нетрудно, воду, дайте нам Землю.
— Сейчас, — ответило Солнышко. — Boт только подойду поближе…
Но, когда оно приблизилось, льдина начала так быстро таять, что Дядюшка-Волк, который сидел на краю и болтал от нечего делать лапами, очутился в воле и завыл не своим голосом. Вот, говорят, с тех пор волки и взяли привычку: чуть что — выть.
— Ой, уходите-уходите-уходите! — закричали каждый по-своему звери и птицы. — Вы нас погубите!
— И уйду, — обиделось Солнце. — Слабые, глупые и трусливые звери! Совсем терпеть не можете!
В это время Дядюшка — Волк кое-как забрался на остаток льдины и отряхнулся.
— Ух и вода холодная! — проговорил он, весь дрожа.
— Что же нам теперь делать? — спросил Медведь.
Н-надо пр-росить В-ветер! — сказал Дядюшка Волк, дрожа от холода. — Он прогонит воду, и тогда покажется Земля. От ветра льдина не растает.
Правильно — правильно! — закричали звери и птицы и стали звать Ветер.
— Иду-у! — завыл Ветер. — Разго-ню-ю-ю!
На море поднялось такое волнение, что льдина затрещала. На неё хлынула вода.
— Ой, уходите-уходите-уходите! — запричитали звери и птицы на разные голоса. — Лучше на льдине жить и от страха дрожать, чем совсем утонуть!
— Всё равно утонете! — завыл Ветер. — Оттого что слабые, трусливые и глупые.
И полетел дальше гонять тучи по небу.
— Солнце и Ветер ничего не смогли, — пригорюнился Медведь.
— Зря просили! — захныкал Дядюшка-Волк. — Они сделали хуже, чем было! Льдина теперь совсем маленькая.
И звери сидели на своей, теперь маленькой льдине, прижавшись друг к другу, и не знали, что делать.
— Я же говорила, — пискнула Пеструшка-Лемминг — Пусть бы все большие уходили вместе с Солнцем и Ветром.
— Если ты будешь пищать, — сказал Братец-Песец, — я тебя съем!
Тогда ещё никто друг друга не ел. Никто не знал, как это делается.
— Ой, плохо, плохо, плохо! — завыл Дядюшка-Волк.
Слезами горю не поможешь, — сказал Дедушка-Медведь. — Сами будем доставать Землю, если Солнце и Ветер не смогли. Кто полезет в воду? Кто храбрый?
— Ой-ой-ой! — запричитал Волк.
— Я очень храбрый. Но я уже побывал в воде.
Ладно, сказал Дедушка. Я буду нырять.
И нырнул в волны.
Долго его не было.
Братец-Песец, который всегда ходил за Дедушкой по пятам, даже заплакал.
Но вот вода вскипела, и на поверхности показалась голова Медведя
Не достал, сказал он. отфыркиваясь и отплёвываясь. Может, никакой Земли вообще нет? Может, зря мы придумали Слово?
Бедные звери и птицы оросили друг друга горючими слезами. Ясное дело, кому ж охота умирать
— Неужели Солнце и Ветер оказались правы? — взревел Дедушка-Медведь. И мы слабые и трусливые звери?
— Нет, мы не слабые и не трусливые! — прокрякал кто-то из толпы.
— Кто это сильный и храбрый? — спросил Дедушка. — Ну-ка покажись!
Я! — высунулась из-за спин больших зверей маленькая Серенькая Гагарка.
Ты? — изумились звери и так разволновались от нахальства этой маленькой птицы, что едва не перевернули льдину.
Уж не хочешь ли сказать, что ты сильнее Солнца? — чирикнула Пуночка.
Может, ты сильнее Ветра? — зарычал Дядюшка-Волк и заклацал зубами не то от холода, не то от злости. Вот, говорят, с тех пор волки и взяли эту привычку: чуть что лязгать зубами.
Может, ты сильнее меня? — заревел Медведь, которому изменило его обычное спокойствие и рассудительность.
— Ты сильнее Дедушки? — возмутился Братец-Песец — Ах ты, глупая и серая птица! Она сильнее всех! Сиди и не чирикай! Тяв-тяв тяв! И он дёрнул её за хвостик.
Маленькая Серенькая Гагарка подошла к краю льдины и молча нырнула в море.
Долго её не было.
Уже и Солнце спряталось, и Ветер угомонился сделалось совсем тихо, и волны улеглись.
Звери и птицы поглядывали в воду, где отражались их лица, и боялись шевелиться, чтобы льдина не перевернулась.
— Утонула, однако, — вздохнул Дедушка-Медведь.
— Раздавило, наверное, — согласился Дядюшка-Волк.
— Она хоть и маленькая, но очень смелая, чирикнула Пуночка. Зря я на неё так сердито чирикала!
— Ой, не надо было её дергать за хвост. — вздохнул Братец-Песец, — Если б она не утонула, я б её больше ни за что не стал дёргать за хвост.
— На гладкой поверхности моря показались сперва пузырьки, а потом и кровь.
Раздавило. — вздохнул Дядюшка -Волк. Ой, как нехорошо всё вышло!
Но нет. На том месте, где только что были пузырьки, вдруг появилась маленькая Серенькая Гагарка, её качало на воде, как поплавок, а в клюве кусочек Земли с травой. Вот, правда, кровь текла, но горлышку. Но этого никто не заметил.
— Ура! Ура! закричали звери и птицы. Земля есть!
Гагарка положила на льдину драгоценную Землю и сказала:
Но этого мало. Надо ещё нырять.
И снова ушла под воду. И снова достала Землю. Все звери и птицы принялись из того, что она доставала, делать большую Землю. Ну и трудное же это дело! Если не верите, то попробуйте сами.
Когда наконец звери и птицы были спасены, Песец заметил кровь на горлышке Гагары глубоко ведь приходилось нырять — и попробовал смыть её лапой, да ничего не вышло не смывалось красное пятно. Вот с тех пор, говорят старики, маленькую Серенькую Гагарку стали называть Краснозобой Гагарой. И все дети её рождались с пятнышком на горле. И все звери, и птицы, а потом и человек, когда узнал эту историю, договорились никогда не обижать КРАСНОЗОБУЮ Гагару. И посей день у неё нет врагов. Она летает и плавает, где хочет никто её не трогает.
С того дня, как была слеплена Земля, Пеструшке-Леммингу сделалось совсем плохо, все его добывали: и волки, и лисы. и горностаи, и особенно песцы. Да это что! Даже олень, который не ест ничего, кроме травы и ягеля, и тот не побрезгует леммингом, если тот нечаянно подвернётся под горячее копыто.
Дедушка-Медведь с тех пор живёт во льдах. Он сильно побелел и сделался Белым Медведем. Говорят, что ему неловко перед Гагаркой, на которую он так рычал. Ведь что ни говори, а всё-таки она настоящий герой. А герой сильнее и Солнца, и Ветра, и даже Белого Медведя.
Дедушка живёт теперь один в ледяных торосах, и только Братец-Песец не забывает его — ходит по пятам да подъедает то. что осталось у Дедушки от обеда. Да и много ли надо Песцу!
