Жили старик со старухой. Было у них семеро овечек, бычок, кошечка да собачка.
Как-то пришёл к их дому волк, растянул у дороги хвост и запел песню:
Старик да старуха.
Парень да девка.
Семеро овец.
Соломенный дворец,
Бык-пестряк,
Кошечка-судомоечка.
Собачка-пустолаечка.
— Ох, песня-то какая славная! — говорит старуха старику. — Дай ты за неё волку овечку.
Выкинул старик в окно овечку. Ухватил сё волк, на плечо закинул и потащил в лес.
Съел там овечку, наутро пришёл снова под окошко, сел, песню поет:
Старик да старуха,
Парень да девка.
Шестеро овец.
Соломенный дворец,
Бык-пестряк,
Кошечка-судомоечка,
Собачка-пустолаечка.
Отдал старик волку за песню ещё одну овцу. Ухватил её серый, на плечо закинул и потащил в тёмный лес. Съел там овечку, а наутро опять под окошко пришёл, песню поёт:
Старик да старуха.
Парень да девка,
Пятеро овец,
Соломенный дворец.
Бык-пестряк,
Кошечка-судомоечка,
Собачка-пустолаечка.
Что делать старику? Опять отдал волку овечку. И её ухватил волчище, на плечо закинул и утащил в тёмный лес.
И повадился волчище — серый бочище каждый день ходить к дому старика и старухи. Отдал ему старик всех овечек, а волк не унимается, с утра приходит и поет под окнами:
Старик да старуха,
Парень да девка,
Бык-пестряк,
Кошенка-судомоечка,
Собачка-пустолаечка.
Отдал ему дед бычка, на другой день — кошечку-судомоечку, затем и собачку-пустолаечку. Пустой двор остался. А волчище опять утром к избушке пришёл:
Старик да Старуха,
Парень да девка…
Что делать старику со старухой? Решили они спрятаться от волка. Отыскали в клети корзину, привязали её верёвкой к потолку. Залезли в корзину, притаились.
Пел под окном волк, пел, надоело ему ждать. Заходит он в избу — никого нет. На дворе пусто, в горенке тоже пусто. Слышат старик со старухой, как волчище — серый бочище по дому рыщет, дверями хлопает. Что будет, если их найдёт? Сидят, от страха ни живы ни мертвы.
А верёвка старая была, корзина и упала волку прямо на спину. Испугался волк, из дома во двор, со двора на улицу побежал, с улицы в лес и был таков. Никогда больше не приходил.
И стали старик со старухой жить-поживать, добра наживать.
